С 10 по 14 февраля в ГРАУНДе пройдет актерский интенсив. Заметьте, бесплатный, и заметьте, актерский, но для музыкантов!
Исполнитель находится на сцене, но часто свое сценарное присутствие перекладывает на плечи инструмента. Виолончелистка и композитор Александра Кобрина в своем театре НИТЬ совмещает классический подход к игре с акцентом на реализацию музыканта как актера. Именно этому уникальному подходу посвящен бесплатный Второй актерский интенсив для флейтистов от инструментального театра НИТЬ. Набор на него уже объявлен.
Занятия проводят театральный режиссер и педагог Ася Мирза и основатель НИТи Александра Кобрина. Каждая дневная сессия состоит из двух частей — комплекса сценических актерских упражнений и репетиции фрагментов новой постановки в жанре инструментального театра.
На этот раз к участию в интенсиве приглашаются только флейтисты. А его главным мотивом станет воздух, который окружает нас изнутри и снаружи. Участникам тренинга предстоит изучить собственный стиль обращения с воздухом, обнаружить его во всём и научиться им управлять.
Ася Мирза и Александра Кобрина рассказали ГРАУНД Солянке о том, каким они видят свой пятидневный интенсив.
Марина Лутковская: Саша, расскажи, пожалуйста, о театре НИТЬ. Что он собой представляет?
Александра Кобрина: Театр НИТЬ — это мой проект, расшифровывается как «Новый инструментальный театр». Главная задача, цель и фокус этого проекта в том, чтобы представить музыкантов, как актеров, чтобы они могли существовать на сцене не только загороженные своим инструментом и музыкой, которую они играют, но и непосредственно существовать на сцене, проживать все эмоции и ситуации. Это, по-хорошему, есть в каждом из музыкантов, когда мы играем на сцене концерт, пьесу и любое другое сочинение. Но полностью раскрыть это мне хочется в достаточно буквальном, прямолинейном смысле. В моем театре, как правило, нет слов и человеческой речи. Она вся зашифрована в музыке, как в некоем универсальном языке, а всё остальное, всё, что можно выразить с помощью движения, эмоциональности, диапазона звучания, динамики — это всё мы стараемся на сцену привлечь именно в таком виде музыкального театра. Для развития этой идеи мы с Асей Мирза создали совместный проект, актерский интенсив для молодых музыкантов. На протяжении нескольких дней мы с ними усиленно занимаемся специально подготовленными актерскими упражнениями для музыкантов. То есть мы проводим для них специальный тренинг, в котором обучаем их быть актерами. И на первом интенсиве параллельно мы делали постановку, которая называлась «Ростки джунглей», в феврале 2024 года мы ее представили. В феврале 2025 года мы проведем второй такой интенсив, на который снова открываем набор, конечно, он будет немного другой — мы всегда пробуем что-то новое. Мы рады интегрировать участников в следующие постановки, так как ребята становятся уже более подготовленными. И своих постоянных артистов театра я также всегда рада видеть на тренингах.
МЛ: А как вы с Асей Мирза объединились для этого тренинга?
АК: Ася — это моя мама.
Ася Мирза: Да, мы объединились в 1995 году, когда Саша родилась. Так что мы и не разъединялись (смеется). А сейчас сошлись в работе, и это очень приятное сотрудничество оказалось. Несмотря на то, что у меня были сомнения.
МЛ: Как вы распределяете обязанности? Кто из вас за что отвечает на этом актерском практикуме?
АК: У нас очень строгое деление в этом плане. Всё расписание поделено на две части. Первая часть — это ответственность Аси как раз, непосредственно актерский тренинг. И я там никуда не лезу, ничего не советую, это полностью ее территория. Моя часть — это репетиции, которые идут после тренинга. То есть у нас есть разогретые артисты, которые готовы работать над чем-то новым, и уже там дальше происходит моя работа.
МЛ: Февральский набор это второй ваш актерский тренинг, или было что-то еще?
АМ: Официально второй, да. У нас была еще одна группа музыкантов — она была, так сказать, проверочная. Тогда актерский тренинг был впервые специально переформатирован под музыкантов, потому что у них другие проблемы, потребности и задачи. Музыкальный театр, такой, как НИТЬ, сам по себе очень оригинальный, совсем другой. Какие-то классические актерские вещи тут не так хорошо работают, как адаптированные. Поэтому первая группа тренинга у нас была экспериментальная, и участники знали, что это эксперимент, что они пробуют вместе с нами. А уже следующая группа проходила полноценный интенсив. Всё верно, Саша?
АК: Да, всё верно. Я только помню, что мы два экспериментальных тренинга проводили. А интенсивы именно тем и отличаются, что мы не разовый мастер-класс собираем, а в течение пяти дней люди в это погружаются и не выныривают. Вот это очень важно.
МЛ: Расскажите, кого вы ждете на этом новом тренинге? Что это должны быть за люди? К чему они должны быть готовы, к чему они должны стремиться, какие у них должны быть изначальные скиллы, умения?
АК: Технически мы ждем флейтистов, молодых выпускников училищ, вузов, студентов училищ и вузов, от 16 лет и, условно, до 35-40.
АМ: А по существу мы ждем людей, которым интересно попробовать себя в другой сфере, попробовать себя не в обычном своем амплуа, когда они привычно стоят на сцене и исполняют музыкальное произведение. Нам бы хотелось, чтобы пришли те люди, которым интересно изучить себя, попробовать взаимодействие с другими людьми и с пространством, что очень важно. Мы ждем людей, которые смогут собрать внимание — с этим у музыкантов обычно всё хорошо — и захотят исследовать свое и чужое воображение. И еще я жду таких людей, которые захотят открыться, это не так-то просто, и на это надо смотреть в процессе.
АК: Это точно.
МЛ: А какие специальные упражнения для музыкантов или программы, практики вы используете? Это что-то из известных мировых практик, или вы их сами разрабатываете?
АМ: Как и все современные тренинги, наш тоже синтезирован. Есть классический актерский тренинг Станиславского, есть очень разные школы, например, греческая школа режиссера Терзопулоса, есть японский очень необычный метод, разработанный всемирно известным режиссером Тадаси Судзуки. Есть Ежи Гротовский. У нас есть элементы всех этих школ, но не в чистом виде, а адаптированные. Обязательно будет исследование пространства, в том числе исследование взаимоотношений собственного тела с пространством — как человек может распределиться в большом пространстве, чтобы его максимально контролировать; как может распределиться в маленьком пространстве, чтобы быть максимально компактным; как человек, грубо говоря, ходит, как он танцует, как он двигается. Ничего из этого не придется делать как-то особенно профессионально или сложно. Но нам хотелось бы, чтобы люди стремились попробовать себя в этом. Никаких ограничений, которые бы закрывали для участников вход на тренинг, нет. Единственное, что люди с очень большим весом могут нагрузку на колени тяжело воспринимать, хотя она обычная, фактически бытовая. У нас не будет никаких движений, которые мы не делаем в быту. Это не йога, это не танцы, это не что-то сверхъестественное. Все практики основаны в основном на воображении, внимании и эмоциях. И если вот эти вещи нам удастся как-то поисследовать, продвинуть, будет здорово. Весь проект основан на воздухе, рассчитан на флейтистов. Очень много упражнений будет на взаимоотношении с пространством, как с вместилищем воздуха. Вот так я могу кратко сказать, чтобы сильно не спойлерить.
МЛ: Саша, приоткрой нам эту воздушную завесу!
АК: Идея с воздухом в последнее время очень плотно сидит в моей голове. Это идея о том, что воздух — это не пустота. То есть, нет никакого пустого пространства, оно всегда наполнено воздухом. И уж кому, как не любому духовику, в частности флейтисту, не знать об этом наверняка, что они управляют этим воздухом внутри, как бы через «пустую» флейту. Но она не пустая, она этим воздухом наполнена. Они его толкают, и это рождает звук. Этот воздух окружает нас повсюду. Любое пространство — это и есть воздух, о чём сказала Ася. И вот именно с ним мы и будем работать. И мне, конечно, интересно, чтобы у участников возникло какое-то единство восприятия и управления этим воздухом. Это то, что я хочу создать для своей следующей постановки. В идеале я планирую, что она будет летом. И ребят, которые захотят продолжить, мы будем рады видеть на дальнейшей репетиции к этой постановке. И они уже будут иметь некоторые преимущества в виде полученного навыка, который, по моей задумке, здесь очень необходим. Но желание продолжать никак не является обязательным условием участия в этом тренинге, участвовать могут и те, кто не захочет или не сможет участвовать в летнем спектакле.
МЛ: То есть тренинг завершится такой же полноценной постановкой, как и предыдущий?
АК: Да. В прошлый раз, поскольку это был первый тренинг, мне было важно, чтобы ребята не только познакомились с самим концептом иного существования на сцене, но и смогли его тут же вынести на публику. Это был рискованный шаг, и хотя он полностью тогда оправдался, тем не менее, пять дней — это слишком короткий промежуток, чтобы создать что-то полноценное. А тут это подготовительный, первый этап. И мне важно, чтобы участники это понимали. Самое главное, за чем они придут — это тренинг. После на репетициях мы пробуем, смотрим, пытаемся понять, что работает, что не работает, и уже в дальнейшем это всё перерабатываем и выносим результат потом. И сам результат предполагается уже проработанным, серьезным. В прошлом году у нас была постановка из нескольких разных частей, и музыканты почти во всех частях участвовали. Немножко проще делать несколько историй, соединенных в одну. У нас были три крупных истории, которые еще внутри себя дробились. В этот раз я хочу сделать что-то более цельное, более продолжительное. И ответственность здесь, как мне кажется, чуть больше, потому что, если в предыдущий раз мы брали сказку, да, пусть она и наполнена какими-то более глубинными смыслами, чем может показаться на первый взгляд, но, тем не менее, это сказка, то теперь за основу взята древнегреческая трагедия. А это материал уже посложнее, посерьезней, но, вместе с тем, такие вещи и интереснее.
МЛ: А какую вы возьмете древнегреческую трагедию?
АК: Пока что это секрет, могу только сказать, что это будет одна из трагедий Еврипида.
МЛ: Что еще, как вам кажется, важно для участников тренинга и для вас самих?
АМ: Именно потому, что режиссер, Саша, преследует в данной постановке и в данном тренинге командную общую работу, то еще очень важно, чтобы для людей, которые придут на интенсив, одной из их ценностей было бы уважение к другим. Это такая банальная вещь. Казалось бы — мы все уважаем друг друга, но хочется это упомянуть. И еще важно, чтобы люди рассчитали свои силы — это 5 дней, в течение которых им лучше бы не прерываться. Ну, за исключением, естественно, каких-то экстремальных обстоятельств.
АК: Первый тренинг нас в этом плане очень вдохновил. Ребята были настроены и быстро раскрылись. Они прошли большой классный путь, и меня это вдохновило. Именно такой результат создал ощущение, что надо продолжать. Каждый раз это определенный риск, всегда непростая задача. И я рада и благодарна, что мы идем по этому пути, что у нас есть эта возможность, и я очень-очень жду тренинга. Для меня это всегда череда открытий.
АМ: У нас был хороший опыт с участниками первого интенсива. И я очень надеюсь, что этот тренинг будет таким же. Я очень жду людей, которые придут, и попадут прямо в сердце.
Флейтисты, ждем вас на занятиях! Оформить заявку можно здесь.