Олеся Лавриненко, Саша Госмант
«Свидетели» — проект, созданный в результате пятинедельного пребывания Саши Госмант и Олеси Лавриненко в арт-резиденции «Выкса». В объектах, выставленных в галерее-мастерской ГРАУНД Солянка до 21 мая включительно, советская стеклянная и керамическая посуда словно перетекает друг в друга и слипается под воздействием времени, образуя новые формы, а сделанные с этих форм цианотипные отпечатки переносят зрителя в дополнительное измерение, в котором выгорающие под воздействиям света и времени цианотипии вновь восстанавливаются после хранения в темноте.
Специально для проекта художницы собирали в Выксе, Муроме и Гусь-Хрустальном старые советские сервизы, вазы и граненые стаканы, параллельно погружаясь в историю городов и общаясь с жителями. Мы поговорили с ними о том, как устроена резиденция, и какое влияние она оказывает на местное сообщество.
«Свидетели» — проект, созданный в результате пятинедельного пребывания Саши Госмант и Олеси Лавриненко в арт-резиденции «Выкса». В объектах, выставленных в галерее-мастерской ГРАУНД Солянка до 21 мая включительно, советская стеклянная и керамическая посуда словно перетекает друг в друга и слипается под воздействием времени, образуя новые формы, а сделанные с этих форм цианотипные отпечатки переносят зрителя в дополнительное измерение, в котором выгорающие под воздействиям света и времени цианотипии вновь восстанавливаются после хранения в темноте.
Специально для проекта художницы собирали в Выксе, Муроме и Гусь-Хрустальном старые советские сервизы, вазы и граненые стаканы, параллельно погружаясь в историю городов и общаясь с жителями. Мы поговорили с ними о том, как устроена резиденция, и какое влияние она оказывает на местное сообщество.
Марина Рагозина: Участие в резиденции в Выксе — это не первый ваш совместный региональный проект. До этого была еще резиденция в Воронеже. Насколько, как вы прочувствовали, отличаются эти резиденции?
Саша Госмант: Стоит оговориться — в Воронеже это самоорганизация художественного сообщества. Это можно охарактеризовать как выставочный проект, и мы туда приехали уже с готовыми работами. В Выксу же мы приехали с идеей и в процессе пребывания в резиденции прорабатывали ее и создавали работы.
Саша Госмант: Стоит оговориться — в Воронеже это самоорганизация художественного сообщества. Это можно охарактеризовать как выставочный проект, и мы туда приехали уже с готовыми работами. В Выксу же мы приехали с идеей и в процессе пребывания в резиденции прорабатывали ее и создавали работы.
Домик заводчика Баташева
МР: Что вам понравилось в самой Выксе, что поразило?
СГ: Интересно было узнать историю города. Также мне запомнился охотничий домик, куда мы ездили самостоятельно. Он заброшенный и с очень необычной архитектурой и местом расположения. Вероятно, правдивую историю про охотничий домик, никто уже не узнает. Это домик заводчика Баташева в рабочем поселке Досчатое, и у него очень запутанная история. Он выстроен в готическом стиле и больше похож на небольшой дворец.
Олеся Лавриненко: Когда мы были в усадьбе Баташева то, работая с архивами, нашли статью, в которой говорилось о революционном восстании рабочих, которые разграбили дом и уничтожили ценности. Проект «Свидетели», в том числе, посвящен этой истории.
СГ: Мы вообразили, что уничтоженные мебель и посуда были безмолвными свидетелями происходившей на их глазах истории.
МР: Возникло ли у вас желание сделать отдельный проект, посвященный этому домику?
СГ: Вы прям с языка сняли. Да, конечно, в голове пробежали мысли.
МР: Когда вы придумывали проект «Свидетели» для Выксы, чем вы вдохновлялись? И как появилась идея использовать советскую керамическую и стеклянную посуду?
СГ: Хотелось найти такой артефакт, который был бы связан и с прошлым, и с настоящим, с которым возможно было бы поработать пластично. И, наверное, именно тогда пришла идея про советскую посуду.
СГ: Интересно было узнать историю города. Также мне запомнился охотничий домик, куда мы ездили самостоятельно. Он заброшенный и с очень необычной архитектурой и местом расположения. Вероятно, правдивую историю про охотничий домик, никто уже не узнает. Это домик заводчика Баташева в рабочем поселке Досчатое, и у него очень запутанная история. Он выстроен в готическом стиле и больше похож на небольшой дворец.
Олеся Лавриненко: Когда мы были в усадьбе Баташева то, работая с архивами, нашли статью, в которой говорилось о революционном восстании рабочих, которые разграбили дом и уничтожили ценности. Проект «Свидетели», в том числе, посвящен этой истории.
СГ: Мы вообразили, что уничтоженные мебель и посуда были безмолвными свидетелями происходившей на их глазах истории.
МР: Возникло ли у вас желание сделать отдельный проект, посвященный этому домику?
СГ: Вы прям с языка сняли. Да, конечно, в голове пробежали мысли.
МР: Когда вы придумывали проект «Свидетели» для Выксы, чем вы вдохновлялись? И как появилась идея использовать советскую керамическую и стеклянную посуду?
СГ: Хотелось найти такой артефакт, который был бы связан и с прошлым, и с настоящим, с которым возможно было бы поработать пластично. И, наверное, именно тогда пришла идея про советскую посуду.
МР: Как вы собирали посуду? Знакомились ли с местными жителями?
СГ: Ну, как вы прекрасно понимаете, советскую посуду сейчас не продают в магазинах, нам пришел на помощь такой сайт как Avito, и, конечно, мы в процессе покупок знакомились с местными жителями.
МР: Насколько комфортно, удобно для работы художника устроена арт-резиденция Выксы?
СГ: Здесь две мастерские, в которых можно работать круглосуточно, они не ограничены в доступе, что достаточно комфортно. Кураторы заинтересованы в создании комфортных условий художнику для создания интересного проекта, ну и, конечно, в завершении этого проекта именно во время пребывания в резиденции.
МР: Были сложности при создании проекта? Может быть, наоборот, все складывалось как нельзя более удачно?
СГ: Мы переживали за время, так как обжиг и фьюзинг — это два процесса, которые мы использовали в нашем проекте, занимают достаточно долгое время. Также мы делали эксперименты со шлаком, которые иногда выходили неудачно. Приходилось начинать по новой, и был страх, что не хватит времени.
МР: Вы делали мастер-классы за время резиденции и чему они были посвящены?
СГ: Да, для мастер-классов я предложила использовать такой способ печати, как цианотипию. Он увлекателен. И химический процесс, в котором участвуют соли железа, оказался очень символичным для моногорода, где главное градообразующее предприятие — один из старейших центров российской металлургии Выксунский металлургический завод, основанный в 1757 году. И если добавить воздействие времени, свет, события, то все это складывается в след из прошлого. В мастер-классе принимали участие жители города, работа в технике цианотипии захватила всех, кто пришел к нам.
СГ: Ну, как вы прекрасно понимаете, советскую посуду сейчас не продают в магазинах, нам пришел на помощь такой сайт как Avito, и, конечно, мы в процессе покупок знакомились с местными жителями.
МР: Насколько комфортно, удобно для работы художника устроена арт-резиденция Выксы?
СГ: Здесь две мастерские, в которых можно работать круглосуточно, они не ограничены в доступе, что достаточно комфортно. Кураторы заинтересованы в создании комфортных условий художнику для создания интересного проекта, ну и, конечно, в завершении этого проекта именно во время пребывания в резиденции.
МР: Были сложности при создании проекта? Может быть, наоборот, все складывалось как нельзя более удачно?
СГ: Мы переживали за время, так как обжиг и фьюзинг — это два процесса, которые мы использовали в нашем проекте, занимают достаточно долгое время. Также мы делали эксперименты со шлаком, которые иногда выходили неудачно. Приходилось начинать по новой, и был страх, что не хватит времени.
МР: Вы делали мастер-классы за время резиденции и чему они были посвящены?
СГ: Да, для мастер-классов я предложила использовать такой способ печати, как цианотипию. Он увлекателен. И химический процесс, в котором участвуют соли железа, оказался очень символичным для моногорода, где главное градообразующее предприятие — один из старейших центров российской металлургии Выксунский металлургический завод, основанный в 1757 году. И если добавить воздействие времени, свет, события, то все это складывается в след из прошлого. В мастер-классе принимали участие жители города, работа в технике цианотипии захватила всех, кто пришел к нам.
МР: Подружились ли вы в резиденции с другими художниками? Ощутили ли определенный дух художественного сообщества?
ОЛ: Параллельно с нами работала художница Диана Капизова, с Дианой мы успели посетить Арзамас — город, который давно хотела увидеть. Также мы общались с художниками, которые живут в Выксе — Катей Голотвиной и Екатериной Касториной, они нам очень помогли технически в реализации проекта.
МР: В чем именно заключалась их помощь?
СГ: Екатерина Касторина предоставила нам возможность использовать печи для фьюзинга для работы со стеклянной и хрустальной посудой. Катя Голотвина — возможность экспериментальных обжигов в печи с добавлением шлака. Бесконечная им благодарность. Сотрудничество с ними очень вдохновляло и поддерживало.
МР: Кому вы можете порекомендовать участвовать в резиденции в Выксе и какие советы можете дать художникам, которые хотят создать проект для Выксы?
СГ: Мы можем посоветовать эту резиденцию художникам, которые хотели бы окунуться в атмосферу моногорода.
ОЛ: Придумывать проект для Выксы, находясь не там, очень сложно, поэтому советую для начала приехать в Выксу, пообщаться с людьми, которые там живут, только тогда можно сделать глубокую и точную работу.
ОЛ: Параллельно с нами работала художница Диана Капизова, с Дианой мы успели посетить Арзамас — город, который давно хотела увидеть. Также мы общались с художниками, которые живут в Выксе — Катей Голотвиной и Екатериной Касториной, они нам очень помогли технически в реализации проекта.
МР: В чем именно заключалась их помощь?
СГ: Екатерина Касторина предоставила нам возможность использовать печи для фьюзинга для работы со стеклянной и хрустальной посудой. Катя Голотвина — возможность экспериментальных обжигов в печи с добавлением шлака. Бесконечная им благодарность. Сотрудничество с ними очень вдохновляло и поддерживало.
МР: Кому вы можете порекомендовать участвовать в резиденции в Выксе и какие советы можете дать художникам, которые хотят создать проект для Выксы?
СГ: Мы можем посоветовать эту резиденцию художникам, которые хотели бы окунуться в атмосферу моногорода.
ОЛ: Придумывать проект для Выксы, находясь не там, очень сложно, поэтому советую для начала приехать в Выксу, пообщаться с людьми, которые там живут, только тогда можно сделать глубокую и точную работу.
МР: Как вы думаете, насколько важна резиденция в Выксе для местного сообщества, и как она помогает развиваться городу и местной культуре?
ОЛ: Арт-резиденция Выксы направлена именно на работу художников с городским сообществом, это ее отличительная черта. И еще здесь проходит «Выкса-фестиваль». В этом году его курирует Катя Бочавар, директор ГРАУНД Солянки, где у нас проходят сейчас наши «Свидетели». Фестиваль также направлен на совместную работу художников и локального сообщества. За счет вливания искусства интерес к городу растет, и это самым лучшим образом влияет на людей, которые там живут. Единственное, что хотелось бы большей интеграции местных художников с художниками, приехавшими работать в резиденцию. Это помогло бы развиваться всем сторонам.
ОЛ: Арт-резиденция Выксы направлена именно на работу художников с городским сообществом, это ее отличительная черта. И еще здесь проходит «Выкса-фестиваль». В этом году его курирует Катя Бочавар, директор ГРАУНД Солянки, где у нас проходят сейчас наши «Свидетели». Фестиваль также направлен на совместную работу художников и локального сообщества. За счет вливания искусства интерес к городу растет, и это самым лучшим образом влияет на людей, которые там живут. Единственное, что хотелось бы большей интеграции местных художников с художниками, приехавшими работать в резиденцию. Это помогло бы развиваться всем сторонам.