Память — наш ненадежный рассказчик

Казалось бы, память нам дана, чтобы вносить ясность, — зин Алисы Меньшиковой доказывает, что память все только запутывает.

Мы привыкли доверять воспоминаниям, но часто забываем, насколько они на самом деле непостоянны: события, как бы ни пытался увести нас в сторону язык, не «отпечатываются» и не «оставляют след», но все время меняются в нашей памяти и искажаются. И если когнитивные науки в таком случае говорят о реконсолидации памяти, то философы и художники часто обращаются к теме зыбкости воспоминаний — личных, семейных, социополитических.

Зин «Людочка» Алисы Меньшиковой — это ее личный «расёмон», эффект, названный так после одноименного фильма Куросавы, основанном на рассказе Акутагавы «Кто убил Такэхиро». История, где каждый участник события помнит его по-своему. В «Людочке» Алиса Меньшикова обращается к фантомам человеческих воспоминаний. В первой, практически документальной, части зина художница описывает, как узнала о существовании героини и семейной легенде вокруг ее смерти. Причины внезапной смерти женщины (матери, дочери, сестры и жены) ясны для каждого по отдельности. Но когда персонажи начинают обсуждать событие вместе, оно становится совершенно загадочным. Незнание точных обстоятельств Людочкиной гибели и отпечатанные в памяти участников разные версии произошедшего конструируют наслоение параллельных реальностей, которые находят отражение во второй части зина — песенке о смертях десяти сестер. Это оммаж книге Агаты Кристи And Then There Were None.

«Десять сестер, о которых я рассказываю — это одновременно и десять вариантов смерти Людочки, и отсылки к реальным ее сестрам, и образы жизни и смерти женщины XX века вообще», — говорит Алиса.

Почти все персонажи в истории о смерти Людочки — женщины. Как объясняет Меньшикова, это не случайное совпадение: в нашем обществе именно женщины, как правило, являются носителями и ретрансляторами памяти. В случае со смертью — занимаются похоронами и поминками, ухаживают за могилами, рассказывают истории и собирают фотографии. «Мне хотелось в этой книге отдать дань всем женщинам своей семьи — и это можно увидеть на коллективном портрете за столом», — делится Алиса.

Набор расплывчатых образов, основанный то ли на слухах и сплетнях, то ли на реальных фактах, а скорей всего на переплетении всего вместе, напоминает мрачное сновидение. То ли вокруг стола, то ли вокруг гроба сидят ненадежные рассказчики, с размытым пятном, символом неясной памяти, посередине — А была ли Людочка? Имея дело с зыбкими образами, наша память чаще творит мифы, а не документацию. Эссеист и исследователь памяти — поэт и прозаик Мария Степанова пишет, что память населена «проекциями, фантазиями, искажениями: фантомами нашего сегодня, обращенными вспять». Если сны можно интерпретировать через реальные события, то и образы памяти можно использовать для рефлексии о настоящем. Это и предлагает читателю автор зина.

Алиса Меньшикова живет в Москве и занимается иллюстрациями и принтами с 2015-го года. В прошлом году она окончила Британскую высшую школу дизайна. В работах Алисы значимые исторических нарративы находят отражение в семейных судьбах.

Еще одна работа художницы, обращенная к теме памяти, — серия архитектурных пейзажей Lida, выполненная в технике сухой иглы. Черно-белые принты выросли из семейного архива: разные города, изображенные в работах, — это места, где когда-то жила бабушка Алисы. Время, затраченное на вырезание рисунка на пластине, позволяет сократить дистанцию, мысленно оказавшись в важных для семьи локациях.

Сухая игла — техника, можно сказать, ремесленная, требующая определенной усидчивости и мастерства. Ее Алиса выбирает и для Берлинской серии, созданной совместно с колдвейв-дуэтом Laska для клипа на песню Grau. Индустриальные пейзажи и Баухаус, серое небо, модернистские дворцы из бетона и их «формы без орнамента» — на принтах Алисы холодный Берлин оживает, становясь самостоятельным персонажем. Таким видели город ангелы из известного фильма Вима Вендерса, таким видим его и мы: тревожным и меланхоличным.

«Сухая игла с ее неровными линиями и разной степенью серости, которую дает отпечаток, идеально здесь подходит», — считает Меньшикова. А ремесленность такого творческого труда — вырезания рисунка — явно отзывается в идеологии основателя Баухауса Вальтера Гропиуса: художники, как архитекторы или скульпторы, — это в первую очередь мастера.

Мастерски сделанные работы Алисы Меньшиковой можно увидеть в магазине ГРАУНД Солянки.