БОЛЬШОЙ

…Перетанцевала я во всех престижных театрах мира… Но такой удобной, самой удобной во всей Солнечной системе, во всём мироздании сцены, как в Большом, не было нигде! Когда перед выходом, стоя в кулисе, я каждый раз с ознобом радости ожидала свою музыку. Своё антре, чувство ни с чем несравнимого счастья разливалось по всему моему телу. Ещё три такта. Ещё два. Ещё один. Вот моя музыка. Ступаю на свою сцену….

Я готова. Стою в кулисе на мужской стороне. Фанфарные, ликующие звуки «Раймонды» громогласно озаряют театр. За спиной у меня одна из моих лебедиц в сороковой раз привстаёт на пальцы, разминая ступни перед па-де-бурре. Мгновенные пятьдесят лет, долгих-долгих-долгих пятьдесят лет я ожидаю своего выхода в последней кулисе на мужской стороне. Может, сегодня мой звёздный час?

Никому никогда не завидовала. Своим делом жила. Балетом жила. Другого ничего в жизни толком делать и не умела. Мало только сделала. Куда больше могла. Но и на том спасибо. Спасибо природе своей, что выдюжила, не сломалась, не сдалась…

«Опальные Лебединые» были венцом моей карьеры. Так они были тревожны, эмоциональны, нервны, что подняться выше их уровня мне позже уже не удалось…

Мне наперебой задают вопрос: «Когда Вы уйдёте со сцены?». Мой ответ неучтив: «В сто семь лет, не раньше…»